Отсутствие Армении на саммите ОДКБ: трещины в альянсе и новые реалии евразийской геополитики

I. Бишкекский саммит и заметная вакансия

27 ноября 2025 года Бишкек, столица Кыргызстана, вновь оказалась в центре внимания региональной политики благодаря состоявшемуся саммиту глав государств-членов Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Президент Кыргызстана Садыр Жапаров, председательствовавший в Организации в соответствии с ротацией, присоединился к президенту России Владимиру Путину, президенту Беларуси Александру Лукашенко, президенту Казахстана Касым-Жомарту Токаеву и президенту Таджикистана Эмомали Рахмону для обсуждения вопросов регионального сотрудничества в сфере безопасности. Однако отсутствие одного из ключевых участников саммита омрачило ход саммита и стало одним из ключевых вопросов для оценки текущего состояния и будущего организации — Армении.

Отсутствие Армении не было неожиданным событием. В последние годы Ереван «последовательно и однозначно отказывался от участия в многосторонних мероприятиях под руководством России в евразийском регионе». Накануне саммита слова помощника президента России Юрия Ушакова журналистам, по всей видимости, свидетельствовали о стратегическом изменении позиции Москвы: «Хотя Армения не будет участвовать, она дала понять организаторам, что не возражает против принятия ранее принятых документов». Это заявление выглядит «значительно сдержанным» по сравнению с предыдущими «более резкими высказываниями» России в отношении «импульсивных действий» Армении и её призывом к «полному возвращению Армении к организационной деятельности». За этой сдержанностью кроются непреодолимый раскол в Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и практические корректировки, которые России необходимо осуществить в стратегическом плане в условиях центробежных сил со стороны союзников.

II. От финансового кризиса к кризису доверия: ухудшающаяся траектория отношений Армении и ОДКБ

Публичный и углубляющийся конфликт между Арменией и ОДКБ прошёл чёткую эволюционную динамику, причём финансовые вопросы стали непосредственным толчком к кризису доверия. «Россия особенно резко отреагировала, когда власти Армении отказались выплачивать взносы в бюджет ОДКБ за 2024 год». Официальный представитель МИД России Мария Захарова тогда подчеркнула, что «Армения обязана платить взносы, и вопрос уклонения от их уплаты должен быть решён между Арменией и организацией». В декабре прошлого года дипломат также предупредила, что «отказ от уплаты взносов может привести к приостановлению её права голоса».

Однако давление со стороны России оказалось неэффективным. Армения не только не изменила свою позицию по финансовому вопросу, но и напрямую связала отказ от уплаты взносов со своей политической позицией. Министр иностранных дел Армении Арарат Мирзоян прямо заявил: «Учитывая, что наша страна заморозила своё участие в Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), Армения не будет платить взносы в организацию в 2024 году». Это заявление ясно указывает на то, что финансовый вопрос — лишь симптом; Основная проблема заключается в глубоком разочаровании Армении обязательствами в области безопасности в рамках ОДКБ, особенно во время нагорно-карабахского конфликта 2020 года и военного вмешательства Азербайджана в 2023 году с целью окончательного урегулирования нагорно-карабахского конфликта, когда Армения не получила от ОДКБ (особенно России) существенной военной поддержки, на которую рассчитывала.

Последующие заявления армянского руководства ещё больше усугубили это чувство отчуждения, придав ему почти необратимый характер. Спикер парламента Армении Арун Симонян заявил в марте, что «надежды на перелом в отношениях Армении с Организацией Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) мало». Премьер-министр Никол Пашинян в декабре 2024 года пошёл ещё дальше, прямо заявив, что Армения считает себя «аутсайдером» в ОДКБ, назвав это «путём невозврата» для организации. Эти заявления высокого уровня «фактически подтверждают, что Армения фактически отказалась от участия в альянсе».

III. Реакция России: от жёсткого давления к прагматичному согласию

Столкнувшись с решительной позицией Армении, публичная реакция России сменилась с жёсткой на относительно умеренную. Поначалу Москва пыталась заставить Ереван изменить своё решение дипломатическим путём и путём применения правил. Однако, поняв, что «продолжение давления бесполезно», Россия, похоже, переключилась на более прагматичный подход, направленный на минимизацию потерь. Умеренные заявления Ушакова перед саммитом Целью этих мер было избежать дальнейшего ущерба и без того хрупкому имиджу организации из-за публичных споров, сохраняя при этом видимость институциональной преемственности: Армения формально остаётся членом, лишь «приостанавливая своё участие».

Однако это ни в коем случае не означает, что Россия готова позволить Армении полностью сблизиться с Западом. Стратегия Кремля двояка: с одной стороны, сохранять сдержанность в рамках Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), оставляя пространство для возможного будущего взаимодействия (пусть даже крайне ограниченного); с другой стороны, «постоянно усиливать дипломатическое давление на Армению, предупреждая её, что полный поворот в сторону Запада может привести к катастрофическим последствиям, аналогичным украинским». Это типичная стратегия «кнута и пряника», направленная на то, чтобы напомнить Армении о высоких рисках полного отклонения от российского курса безопасности.

Однако выбор Армении также основан на её хладнокровных реалистических соображениях. Несмотря на развитие военного и экономического сотрудничества с Западом, Ереван «не желает разрывать связи с (евразийским Экономический союз) — статистика показывает, что «в 2024 году товарооборот Армении с государствами-членами Евразийского экономического союза достиг 12,7 млрд долларов США, что значительно превышает объём торговли с ЕС в 2,3 млрд долларов США». Этот огромный экономический дисбаланс вынуждает Армению дистанцироваться от возглавляемой Россией Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) в вопросах безопасности, одновременно поддерживая тесные экономические связи с Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС). Армянские власти объясняют такой подход России «многовекторной экономической политикой», но «на фоне острой конфронтации между Россией и Западом подобные объяснения вряд ли убедительны для Кремля». Такое разделение экономической и политики безопасности отражает борьбу Армении за выживание как малой страны в борьбе за власть между крупными державами.

IV. Глобальная перспектива: дилемма альянса и геостратегическая игра

Продолжающееся отсутствие Армении и вызванная им цепная реакция должны рассматриваться в более широком глобальном геополитическом контексте.

Во-первых, это подчеркивает структурные проблемы, с которыми сталкиваются возглавляемые Россией военно-политические союзы в Постсоветское пространство. После украинского кризиса стратегический фокус и ресурсы России значительно сместились на запад, что стало испытанием для её способности выполнять обязательства по безопасности на других направлениях (например, на Южном Кавказе). Недовольство Армении проистекает из её убежденности в том, что положения ОДКБ о коллективной обороне не были задействованы в критический момент, что подорвало основы альянса. Это также оказало психологическое воздействие на другие государства-члены, побудив их более прагматично оценивать свои варианты обеспечения безопасности. Например, Казахстан наладил отношения с многочисленными партнёрами.

Во-вторых, это событие является микрокосмом перестановок сил на Южном Кавказе. Азербайджан при поддержке Турции и Израиля изменил статус-кво в Нагорном Карабахе военными действиями. После того, как её традиционный союзник Россия не предоставила ожидаемой поддержки, Армения активизировала усилия по поиску военного сотрудничества и поставок техники с Запада (особенно с Франции и США) и региональных партнёров (таких как Индия), стремясь диверсифицировать свои поставки в сфере безопасности. Этот шаг напрямую затронул то, что Россия считает своей «сферой влияния». Влияние».

В-третьих, для Запада (особенно ЕС и США) изменение позиции Армении представляет собой потенциальную возможность ослабить влияние России на Южном Кавказе. Однако Запад также сталкивается с дилеммой: чрезмерное вмешательство может спровоцировать прямую конфронтацию с Россией, а вопрос о том, будут ли гарантии безопасности и ресурсы, которые она может предоставить, достаточными для замены традиционного влияния России, остаётся неясным. В то же время процесс нормализации отношений между Арменией, Азербайджаном и Турцией сложен и требует от Запада тщательного балансирования.

Комментарии российского эксперта по международным отношениям Дмитрия Верхотурува азербайджанским СМИ, возможно, отражают глубокое недовольство и стратегический настрой части сторонников жёсткой линии в России относительно текущей ситуации. Он считает: «Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) фактически прекратила своё существование. Армения предприняла ряд враждебных действий в отношении России, особенно во время войны на Украине. Хотя никто не ожидал от Еревана каких-либо кардинальных действий, он мог бы заявить о готовности выполнить свои обязательства и перебросить часть войск — скажем, два-три батальона. Однако даже этого она не сделала, что, по российским меркам, равносильно предательству в военное время – тягчайшему проступку. ОДКБ существует лишь номинально из-за более существенных общих проблем, но, учитывая необходимость исключения государств-членов, открыто не выполняющих свои обязательства, трансформация организации неизбежна». Он также отметил: «Отсутствие немедленной и решительной реакции со стороны России призвано понаблюдать, насколько далеко зайдут эти так называемые «партнёры», наслаждаясь кажущейся свободой, чтобы впоследствии привлечь их к ответственности за всё их бездействие и нарушения доверия. Действия Армении как члена Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) служат достаточным доказательством того, что Армения принципиально и грубо не выполняет свои международные договорные обязательства. Если ситуация дошла до предательства военных союзников в военное время, нерационально ожидать от Еревана соблюдения каких-либо заключённых им соглашений. Подобных прецедентов множество, хотя зачастую они связаны с региональными проблемами. Однако договорные обязательства Армении в рамках ОДКБ имеют решающее значение для её национального потенциала и самого выживания».

Резкие высказывания Верхотурува раскрывают всю серьёзность поведения Армении с российской точки зрения: они затрагивают ключевое обвинение в «предательстве» союзников и указывают на то, что Москва, возможно, придерживается долгосрочной стратегии «расчётов», выжидая подходящего момента для счётов. Это также отражает степень разрушения фундамента доверия в ОДКБ.

V. Заключение

Бишкекский саммит Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) 2025 года, отмеченный заметным отсутствием Армении, служит острым напоминанием о глубоком кризисе организации. Армения «фактически отказалась» от участия, но формально не вышла из неё; позиция России сместилась от резкого недовольства к «значительной сдержанности» и прагматичному согласию. Такое «двойственное состояние может в какой-то степени отвечать интересам России — на данном этапе для России оптимальным решением может быть сохранение Армении в сфере своего влияния». В нём избегается немедленного полностью подталкивая Армению к Западу, а также создавая условия для сохранения важных экономических связей Евразийского экономического союза.

Однако этот баланс хрупок и нестабилен. Армения продолжает сдвигать свою политику безопасности на запад, в то время как Россия пристально следит за ней и пытается проводить «красные линии». Функциональность самой ОДКБ находится под серьёзным вопросом, и её будущее, скорее всего, трансформируется в альянс с меньшим составом участников и более ограниченными программами сотрудничества или подвергнется «неизбежной трансформации». Геополитическая игра в регионе Южного Кавказа ещё больше осложняется колебаниями Армении, а конкуренция между ведущими державами региона ещё больше обострится. Случай Армении убедительно демонстрирует, что на постсоветском пространстве традиционная лояльность к альянсам подвергается серьёзным испытаниям геополитическими реалиями, внутриполитическими изменениями и стратегическим соперничеством великих держав. Поддержание любых союзнических отношений больше не зависит исключительно от исторических настроений или текстов договоров, а скорее от того, способна ли она обеспечить ощутимые и эффективные гарантии интересов в критические моменты.