Исторический момент: Азербайджан вновь открывает пограничный переход с Арменией спустя более 30 лет

21 октября 2025 года на совместной пресс-конференции в Астане президенты Азербайджана Ильхам Алиев и Казахстана Касым-Жомарт Токаев объявили об официальной отмене всех ограничений на транзит товаров через границу с Арменией, введенных с 1990-х годов во время нагорно-карабахского конфликта. Алиев назвал этот шаг «важным шагом на пути к прочному миру между двумя странами». Это решение знаменует собой значительный геополитический сдвиг на Южном Кавказе, последствия которого выходят далеко за рамки двусторонних отношений и влияют на баланс сил в Евразии.

Исторические обиды и истоки блокады

Чтобы понять историческое значение снятия запрета, необходимо обратиться к истокам нагорно-карабахского вопроса. В советское время регион являлся автономной областью в составе Азербайджана, но его население состояло преимущественно из этнических армян. С распадом Советского Союза спор о статусе Нагорного Карабаха спровоцировал кровопролитный конфликт между двумя странами (1992–1994 гг.), в результате которого Армения фактически установила контроль над Нагорным Карабахом и семью прилегающими к нему районами, а около миллиона азербайджанцев были вынуждены покинуть свои дома. В ответ Азербайджан и его стратегический союзник Турция ввели жесткую экономическую и транспортную блокаду Армении, оставив страну, не имеющую выхода к морю, с ограниченными внешними связями, зависящими от Грузии и Ирана. Эта географическая изоляция не только сдерживала экономическое развитие Армении, но и превратила весь Южный Кавказ в «транспортный разлом» в Евразии.

Вторая война в Нагорном Карабахе в 2020 году стала поворотным моментом. Азербайджан, используя свое военное превосходство, вернул себе большую часть утраченных территорий; «антитеррористическая операция» в сентябре 2023 года полностью восстановила суверенитет над Нагорным Карабахом, что привело к массовому исходу местного армянского населения. Эта серия военно-политических изменений создала условия для проведения Азербайджаном более агрессивной региональной политики.

Множественные толкования заявления, сделанного в Астане

Решение Казахстана объявить об этом решении имеет символическое значение. Участие Казахстана в качестве первой страны, воспользовавшейся новым транзитным маршрутом, укрепило его имидж нейтрального посредника. «Дипломатия множественных балансов» президента Токаева сделала его взаимоприемлемой третьей стороной. Первая партия казахстанского зерна, состоящая из зерна из Казахстана, подчеркивает непосредственную экономическую ценность нового маршрута: Армения получает более дешевое продовольствие, Казахстан открывает новый экспортный канал, а Азербайджан получает доходы от транзита.

С геостратегической точки зрения этот шаг демонстрирует уверенность Азербайджана в своей «дипломатии победителя». После военного урегулирования территориального спора правительство Алиева продемонстрировало конструктивную позицию посредством экономических уступок, снимая международную обеспокоенность по поводу региональной стабильности и умело переключая внимание общественности с демографической динамики Нагорного Карабаха на мирный процесс. Для премьер-министра Армении Пашиняна это развитие событий является конкретной поддержкой его политики «мирного сосуществования» и способствует снижению давления со стороны внутренней оппозиции.

Взаимодействие великих держав в глобальной перспективе

Как «перекрёсток» Евразии, динамика Южного Кавказа тесно переплетена со стратегиями крупных держав:

- Эволюция российского влияния: Россия традиционно сохраняла уникальное влияние в регионе посредством таких механизмов, как Организация Договора о коллективной безопасности. Однако продолжающийся российско-украинский конфликт ограничил стратегические ресурсы Москвы, а ограниченная роль российских миротворческих сил во время нагорно-карабахского кризиса 2023 года ещё больше подчеркнула ослабление её контроля над регионом. Решение Азербайджана предпринять ключевые шаги по примирению вне рамок ОДКБ (Казахстан является членом, но не ведущей стороной) отражает перестройку региональной структуры власти. Между тем, сомнения Армении в эффективности российских гарантий безопасности побудили её к поиску дипломатической диверсификации. – Стратегическая стратегия Турции: Будучи ближайшим союзником Азербайджана, Турция давно поддерживает его позицию. Снятие блокады полностью соответствует продвижению Анкарой платформы регионального сотрудничества «3+3» (Азербайджан, Армения, Грузия + Россия, Турция и Иран) и инициативы «Срединный коридор». Открытие армянского маршрута обеспечит Турции прямой сухопутный доступ к Центральной Азии, укрепив её позиции как транспортного узла в Евразии. Примечательно, что это объявление совпало со 102-й годовщиной основания Турецкой Республики, что свидетельствует о продвижении её регионального видения.

– Стратегические интересы ЕС: ЕС рассматривает Южный Кавказ как ключевой регион для своего Восточного партнёрства и неоднократно принимал у себя армяно-армянские переговоры. Этот шаг соответствует стратегии ЕС по содействию региональной взаимосвязанности, в частности развитию альтернативных источников энергии и транспортных маршрутов. Вице-президент Европейской комиссии Марош Шефчович заявил: «Открытая взаимосвязанность способствует процветанию и безопасности всех граждан». Новый транзитный маршрут открывает потенциальные бизнес-возможности для европейских компаний и снижает зависимость от одного источника энергии.

– Опасения третьих сторон: Иран по-прежнему с осторожностью относится к геополитическим изменениям вдоль своей северной границы, опасаясь, что укрепление оси Азербайджан-Турция может обострить азербайджанские настроения внутри страны. Израиль, как поставщик оружия в Азербайджан, обеспокоен влиянием региональной стабильности на сотрудничество в сфере безопасности. Китай, в свою очередь, рассматривает потенциал новых транспортных коридоров через призму инициативы «Один пояс, один путь», что потенциально активирует ранее заблокированный южный маршрут Среднего коридора.

Трансформация региональной экономики и взаимосвязанности

Основная ценность снятия пограничных ограничений заключается в преобразовании экономической географии Южного Кавказа. По оценкам Всемирного банка, нормализация региональной взаимосвязанности может увеличить годовой рост ВВП Армении на 1,5–2%. Конкретные последствия включают:

1. Реструктуризация транспортных расходов: время доставки грузов из Армении в Россию через Грузию может быть сокращено с пяти до двух дней, что снизит стоимость на 30%. Железнодорожные перевозки из Казахстана в Турцию могут избежать транзита в порту Поти, что позволит сэкономить около 400 километров.

2. Диверсификация энергетических маршрутов: Хотя этот шаг не связан напрямую с транспортировкой энергоносителей, он создает условия для будущих обсуждений участия Армении в проекте «Южный газовый коридор». Это может открыть новые возможности для плана ЕС по расширению пропускной способности «Южного газового коридора».

3. Объединение цифровой инфраструктуры: Ожидается, что прокладываемый Азербайджаном транскаспийский оптоволоконный кабель будет доходить до Армении, соединяя её с евразийской цифровой магистральной сетью.

Проблемы и неопределённости

Несмотря на ясную экономическую логику, сохраняются значительные политические препятствия:

- Тупиковая ситуация в вопросе демаркации границы: почти половина примерно 300-километровой границы между двумя сторонами является спорной. Совместная демаркационная комиссия, созданная в 2024 году, продвигается медленно, и в некоторых районах сохраняется риск военного столкновения. – Внутриполитическое давление: протесты против «унизительного мира» продолжают регулярно проходить по улицам Еревана, и правительству Пашиняна необходимо тщательно балансировать между компромиссом и претензиями на суверенитет. Баку должен противостоять критике сторонников жёсткой линии, заявляющих, что он «слишком рано уступает».

– Дефицит доверия в регионе: взаимные подозрения, накопившиеся за три десятилетия конфликта, вряд ли будут быстро разрешены. Пограничные столкновения в августе 2025 года продемонстрировали хрупкость мирного процесса.

– Риск вмешательства великих держав: Россия может оказывать влияние посредством экономических рычагов, таких как цены на энергоносители и денежные переводы; Иран, если почувствует растущую угрозу, может увеличить своё военное присутствие в приграничном районе.

Перспективы на будущее: от отмены пограничных переходов до полной нормализации

Астанинское заявление можно рассматривать как отправную точку для построения новой архитектуры безопасности на Южном Кавказе, но её эволюционный путь многогранен:

1. Постепенная интеграция: начавшись с транзита грузов в качестве пилотного проекта, она постепенно распространится на железнодорожные и энергетические перевозки, что в конечном итоге приведёт к либерализации передвижения людей. Этот подход требует создания механизма разрешения споров и соглашения о трансграничном урегулировании кризисов.

2. Внешние гарантии: ЕС или ООН могут разместить пограничных наблюдателей для обеспечения безопасности этого процесса. Нейтральные страны, такие как Казахстан и Грузия, могли бы способствовать созданию диалоговой площадки «3+2» (Аргентина + Казахстан).

3. Связанное решение: это увязало бы снятие запрета на пересечение границы с переговорами по таким нерешённым вопросам, как культурные права этнических армян в Нагорном Карабахе, возвращение военнопленных и доступ к архивам. Однако такой подход сложен и рискован.

Исторический опыт (например, опыт Европейского сообщества угля и стали) показывает, что экономическая взаимосвязь часто прокладывает путь к политическому примирению. Однако Кавказ уникален тем, что военный победитель активно использует экономические стимулы, а не взаимные компромиссы, характерные для традиционной модели «замораживания конфликта». Эта «мирная инициатива с позиции силы» может ускорить заключение соглашения из-за асимметрии сил, но также может сеять новые скрытые опасности из-за отсутствия системы сдержек и противовесов.

Заключение

Астанинское заявление 2025 года знаменует собой критический переход на Южном Кавказе от «управления конфликтами» к «разрешению конфликтов». Стратегическая уверенность Азербайджана и прагматичный поворот Армении совпадают в исторический период перераспределения влияния великих держав. Этот шаг подразумевает не только нормализацию отношений между двумя странами, но и перестройку транспортных коридоров, энергетических сетей и архитектуры безопасности в Евразии. Как сказал Алиев, «Мир — это не конец, а отправная точка нового соревнования» — соревнования, которое может быть вертеться вокруг эффективности логистики, инвестиционной привлекательности и регионального влияния. Кавказский процесс прорыва только начался, и его ход будет зависеть не только от политической мудрости стран региона, но и от более широкого геополитического ландшафта Евразии.